Fishki.net.lv

Я любопытна: Фильм в желтом JAG ÄR NYFIKEN – EN FILM I GULT, 1967



Лидер шведской новой волны Вильгот Шеман, задумав фильм о состоянии шведского общества, с характерной для новых волн непосредственностью сделал себя одним из главных героев. По сюжету героиня Лены Нюман — его любовница, и документальные кадры, в которых режиссер интервьюирует говорящие головы и снимает выступление Евгения Евтушенко, чередуются с собственной историей Лены. Она — склонная к промискуитету левая активистка, вступающая в связь с классово чуждым галантерейным клерком. Между ними происходит всего пара сексуальных сцен, в которых мало что можно разглядеть, зато актеры не симулируют, и само это знание волнует.

Последнее танго в Париже LAST TANGO IN PARIS, 1972



Американец средних лет и молодая француженка занимаются сексом в пустой парижской квартире, не зная имен друг друга. Поскольку это не то чтобы романтическая комедия о семейных ценностях, а наоборот, их отношения, основанные исключительно на физическом желании, заканчиваются отнюдь не свадьбой. Бертолуччи, соединивший в одном фильме две свои любимые темы (левую идею и секс), сделал удивительную вещь: «Последнее танго» смотрится одновременно и как трагическая любовная история, и как резкое антибуржуазное высказывание, и как тяжелая эротика. Во всех смыслах тяжелая: известная неприятная сцена с участием сливочного масла вполне объясняет, почему Мария Шнайдер впоследствии предпочитала об этом фильме не вспоминать.

Империя чувств AI NO KORĪDA, 1976



Эротические достижения европейцев померкли, когда на горизонте западных фестивалей появился японский авангардист Нагиса Осима со своей «Империей чувств». Это «Нимфоманка» за 40 лет до «Нимфоманки», байопик сексуально одержимой проститутки Сады Абэ, которая прославилась тем, что убила своего любовника и отрезала ему член. Возможно, где-то тогда у Японии и начала складываться репутация страны со странностями: на Западе в 70-е по такой биографии вряд ли бы стали снимать кино, да еще и с сочувствием. На экране — история роковой страсти, выраженная в бесчисленных сексуальных актах; некоторые из них — уже вполне на территории хардкор-порно.

Разыскивающий CRUISING, 1980



К 1980 году новый Голливуд с его интересом к сексу и насилию уже почти потонул под аттракционами Спилберга и Лукаса, но Уильям Фридкин продолжал гнуть свою нуарную линию (кстати, и до сих пор продолжает). Аль Пачино играет копа, который расследует серию убийств, внедряясь в нью-йоркское гей-БДСМ-комьюнити — тесный мир усатых мужчин в кожаных штанах; еще есть черный качок в кожаных трусах и ковбойской шляпе, появляющийся в самый неожиданный момент. Больше всего, конечно, интригуют те 40 минут, которые Фридкин вырезал, чтобы получить прокатный рейтинг (их недавно попытался воссоздать Джеймс Франко), — при том, что и в выпущенной версии есть пара-тройка оргий. Практически без порнографии, но кадр, в котором один из посетителей клуба неспешно намазывает кулак вазелином, в ней и не нуждается.

Идиоты IDIOTERNE, 1998



На путь сексуального эпатажа Ларс фон Триер встал еще задолго до «Нимфоманки». В «Идиотах» молодые граждане датского государства благоденствия ищут и находят в себе «внутреннего идиота»: они проводят время, изображая на публике умственно отсталых и провоцируя тем самым добропорядочных буржуа. То есть делают то же самое, что и движение «Догма-95», по правилам которого снята картина. Следующий этап раскрепощения — групповой секс силами участников компании; законы «Догмы» не допускали никакой имитации, что Триер не без удовольствия демонстрирует. В общем, где левая критика, там и секс.

Бурый кролик THE BROWN BUNNY, 2003



После «Идиотов» (а также «Жизни Иисуса» Дюмона и «Полы Икс» Каракса) элементы хардкора стали обычным делом для фестивальных фильмов, но сцена из «Бурого кролика», где Хлое Севиньи на крупном плане делает минет Винсенту Галло, все равно впечатлила многих. Показав на экране свой член, Галло реализовал потаенное желание всех режиссеров, снимающих самих себя в главной роли, но, кажется, перестарался. На самом деле «Бурый кролик» — один из самых душераздирающих фильмов на свете (хотя, парадоксально, также один из самых скучных), но кто же это заметит, когда там такое.

9 песен 9 SONGS, 2004



Содержание «Девяти песен» можно пересказать в двух словах: здесь трахаются и поют. Видный представитель перезрелого постмодернизма Майкл Уинтерботтом экспериментирует с формой, синтезируя для большого экрана маргинальные жанры — любительское видео с концерта, хоум-видео и хоум-порно. Содержание его беспокоит меньше, отсюда примитивный сюжет: парень встречает девушку, парень встречается с девушкой, девушка уезжает. Так же проста и структура фильма, где записи с концертов (Майкл Найман, Franz Ferdinand, Primal Scream) чередуются с сексом главных героев, снятым со всей честностью и без дублеров. Тут есть почти все: от миссионерской позы до техники, которой даже русского слова не придумали (по-английски — foot job), но вот парадокс: чем лучше видна физиология процесса, тем легче заметить фальшь в эмоциях актеров, и новая искренность выглядит неискренне.

Вход в пустоту ENTER THE VOID, 2009



В психоделической ghost story Гаспара Ноэ есть много всего: этот фильм имитирует и кислотную галлюцинацию, и выход за пределы тела, и вообще его вторая половина снята с точки зрения бесплотного духа. Плюс Токио у Ноэ — это самый жуткий городской пейзаж, который вы когда-либо видели (на втором месте, вероятно, будет Париж того же режиссера в «Необратимости»). В числе других беспрецедентных кадров — один план из концовки, где действие происходит в отеле для свиданий под названием Love: это сексуальная сцена с видом изнутри вагины, придающая эзотерическому заглавию фильма дополнительный смысловой оттенок.

Жизнь Адель LA VIE D’ADÈLE, 2013



Где-то на исходе первого из трех часов фильма школьница Адель признается в любви синеволосой художнице Эмме, и 10 минут, которые следуют за этим признанием, — пожалуй, самая обсуждаемая сцена в кино прошедшего года. К Кешишу впоследствии предъявляли претензии настоящие лесбиянки, которые заявили, что таких поз не знают, но на «Жизнь Адель» все равно будут равняться еще долго: страсть двух девушек выглядит не просто натуралистично, но еще и естественно, да и 10 минут все-таки. Кроме того, раньше за это не давали «Золотых пальм» — теперь же прецедент создан, причем каннское жюри против всех правил присудило награду не только режиссеру, но и обеим актрисам.